Т А. МОШИНА, заместитель директора Карельского государственного краеведческого музея, г. Петрозаводск

«Чтобы братии было не вредно и угодно». Заметки о трапезе в Выговском старообрядческом общежительстве

Опубликовано: Старообрядчество: История, культура, современность. Т. 2: Материалы. – М., 2007. – С. 256-264.

Сведения о том, чем питалось население края в конце XVIII в., дают рукописные и старопечатные книги выговцев, свидетельства современников.

В первый период существования Выговского общежительства (1694 — 1705), известный как «зяблые годы», поселенцы, ютившиеся в землянках и шалашах, рубили лес, строили избы, наводили переправы и мосты, занимались тяжёлыми земледельческими работами, ловили рыбу, охотились. Питались они скудно: рубленой репой с солью и квасом, корой с травой, рыбой. Хлеб пекли в бураках и коробках. В голодные годы ржаную солому секли и толкли на муку, такой хлеб «в куче не держался, и его помелом пахали в ластяжные бураки и короба», а зачастую приходилось питаться и вовсе измельчённой сосновой и берёзовой корой. Когда иноки обедали, то порой не знали, будут ли они ужинать, и по многу дней могли обходиться без оного.

Первых поселенцев Корнилий Выговский причащал «ягодами брусницы», «мукой ржаной и буде пшеничной», «смешав все». Андрей Денисов неоднократно выезжал на Волгу для закупки хлеба.

По сведениям Ивана Филиппова, в 1696 г. наряду с избами были заложены столовая и хлебня. Позже и сестрам были поставлены столовая и часовня с трапезой. Трапезная была разделена на 2 половины: женщины входили через хлебню, а мужчины — через столовую.

Со временем появились поля, где выращивали рожь, ячмень, овёс, коноплю, лён. На реке была выстроена мельница с кельей, строительством которой занимался плотник, вызванный с Повенецких заводов, а также Михаил Павлов из Шуньги, Иван Зиновьев из Толвуи. По данным П.Н. Рыбникова, в 1835 г. на мельнице вымолачивалось до 4 тысяч четвертей ржи. На скотном дворе держали коров, свиней, овец, в конюшнях — лошадей (по сведениям П.И. Челищева, в 1791 г. до 100 коров и 80 лошадей). Имелись хлебная, поварни, трапезные, овины, риги, амбары (по некоторым сведениям, до 15), погреба для хранения съестных припасов (рыбы, капусты, крошева), квасной погреб, молочница. На территории общежительства было несколько глубоких колодцев, пруд с запрудами, где разводили рыбу, а также родник, ископанный, по преданию, самим Андреем Денисовым, позже запруженный и обращённый в озерко.

В лучшие времена в обители и скитах проживало до 12 тысяч человек. Сотни крестьян из окрестных деревень были заняты на промыслах, пашнях, сенокосах. Обители оказывали финансовую поддержку влиятельные приверженцы старой веры из северных губерний, из Петербурга и Москвы.

Хозяйство было по тому времени образцовым. Хлева на Выге, по свидетельствам очевидцев, были вымощены досками, под полом имелись ямы для стока нечистот. Зимой скот содержали в тёплых помещениях и выгуливали в специальном сарае. Подогретый корм для скота поступал по специальным желобам прямо из кухни.

В Лексинском летописце отмечено, что при Пигматке ещё в 1731 г. появились амбары и пристань, а в 1749 г. Семён Петров завёл там же и судовое строение (лодки, лодьи, барки, галиоты, карбасы). Промысловые бригады, ходившие по озёрам и в море (к Новой Земле, Шпицбергену, Норвегии), заготовляли тюленя, белух, варили соль и топили сало. Так, оленьих шкур добывали достаточно для того, чтобы сапожники шили оленьи сапоги и кеньги.

Иван Филиппов в своей книге неоднократно упоминает тех, кто занимался добыванием пищи для поселенцев. Так, сумлянин Стефан Васильев был «великим охотником на рыбную ловлю», ловил сигов и возил их продавать на ярмарки и на Петровские заводы, покупал хлеб и «кормил братию множество лет без перемены», Лука Фёдоров из Кижей ходил на промыслы на Мезень, Печору и Канин Нос. И. Филиппов не раз восхвалял выговских трудников, кто «хлебы печаху, шти варяху и квасы делаху»: «О руки блажен- ныя: кто оублажит вас по достоянию. А работные люди в лесах, на пашнях палы прячущее и сено грабящее и жатву подъимающе, и тако в трудахъ в великих пребывающее яко по писанию Святому, в поте лица своего ядаху хлеб свой!»

Особенности трапезы

Большое значение в жизни старообрядцев имели посты. Для каждого из 4 крупных постов существовал специфический пищевой регламент.

У старообрядцев помимо 4 многодневных обязательных постов соблюдался также пост среды и пятка, посты по особо чтимым праздникам — Богоявленский сочельник, Усекновение главы Святого Иоанна Предтечи, Воздвижение Животворящего Креста Господня.

В течение Великого поста, кроме субботних и воскресных дней, разрешалось только однократное «сухоядение» (хлеб, вода и сырые овощи, без прибавления растительного масла). По субботам и воскресеньям разрешалась горячая пища из 2-3 блюд (овощных и теста) с растительным маслом и «подсластием». Употребление в пищу рыбы разрешалось лишь в дни Благовещения и Вербного воскресения дважды в день: после Литургии и вечером. С особенной строгостью было принято соблюдать первую (Чистую) и Страстную седмицы Великого поста. В понедельник и вторник первой седмицы, пятницу и субботу Страстной была установлена высшая степень воздержания: «ни хлеба ясти, ни воды питии». В Петров пост, в понедельник — пища горячая без масла и вино, в среду, в пяток — «сухоядение» без вина, во вторник и четверток — пища с рыбой единожды в день. По субботам и воскресеньям — пища с рыбой (дважды в день).

Старообрядцы, как правило, постились не только по средам и пятницам, но и по понедельникам, посвящая этот день прославлению бесплотных сил — ангельских чинов.

Питание выговцев определяли суровые географические условия, удалённость, практическая независимость от остального мира, строгое соблюдение постов. Социально-бытовой уклад Выга был прочно поставлен на монастырский лад. Были назначенные келари, ведавшие снабжением, подкеларники, нарядники, старосты, надсмотрщики.

В Уставе братьев Денисовых в обязанность келарю вменялось следить за тем, чтобы не было недостатка в съестных припасах: рыбе, крупе, масле, толокне. Пища должна была быть хорошего качества: «доварена и непригорелая, ниже загущена и питие было выварено, а не сырое, чтобы братии было не вредно и угодно». Хлебы должны быть «добре уквашенныя и упеклыя, но непригорелые».

В воскресенье к обеду было 3 блюда: рыбники, шти, каша с маслом по обычаю. Молоко (млеко) — в сенокосную пору. В ужин было 2 блюда: шти и млеко, «рыба по малу» (там, где ловится). В понедельник к обеду — 3 блюда: шти, каша с маслом постным или салом рыбьим. Такая же пища подавалась в среду, в пяток и недельницы (нерабочее время). В трезвон к ужину полагалось 2 блюда: шти и капуста. Во вторник, четверг и субботу к обеду — шти, каша молочная без масла, рыбники.

В трапезных также подавали распространённые издавна у жителей края мучную кашу, толокно из овсяной муки (из него готовили каши, замешивали на воде с солью, ели с ягодами, брали в дорогу и на промыслы), тесто (блюдо из ячменной или овсяной муки на воде), настойки и квас (хлебный, репный, брусничный), летом — крапивные щи и др.

Пищу братья и сестры вкушали в полном молчании, слушая чтецов.

В храмовые праздники (Николы Чудотворца, Соловецких чудотворцев, Успения Богородицы, Троицын день, Петра и Павла) к обеду полагалось 4 блюда: рыбники, шти, каша с маслом и по ставцу молока, к ужину — 3 блюда.

На большие праздники в общежительство стекалось много приверженцев старой веры из Заонежья, Каргополья, Поморья. О некоторых праздничных блюдах можно найти упоминание в источниках. Так, в Уставе часовенной службы, датированном XVIII в., приведённом в известной книге Е.В. Барсова, дано описание пасхальной службы и праздничной трапезы. Келарь выносил во время службы «блюдо, полно яиц червленых и поставлял на правом клиросе», а пономарь раздавал по яйцу тем, кто стоял с иконами. Настоятель брал яйцо с блюда, творил 2 поклона в пояс, целовал крест и изрекал «Христос Воскресе», державший крест отвечал «Воистину воскрес», целовали друг друга, обменивались яйцами, прикладывались ко всем иконам и становились на своё место. Уже после этого вся остальная братия христосовалась с настоятелем и крылошанами. После обедницы братия с пением и трезвоном отправлялась в трапезную, где им предлагалась «в утешение» праздничная еда: «рыбники, шти крапивные или рыбные, каша с маслом, молоко пресное и малые хлебцы пшеничные, маслом мазаные». В опубликованных Г. Есиповым выговских документах есть упоминание о праздничном богородичном хлебе: «Когда прислучится большой господской праздник, тогда келарь к начатию часов приносит в часовню большой пшеничный или ситный хлеб — каровай на простом блюде, поставляет при местных образах, где он и остается во все время пения часов, по окончании служения Феодосей выносит богородичный хлеб из часовни с пением и колокольным звоном в столовую келью и разрезает на части, и когда все сядут, тогда келарь Марк Иванов и прочие прежние келари разносят эти куски, раздавая каждому по одному куску. Когда все куски съедены, то старец ударит в медную, повешенную при месте его, чашку, медною ложкою, нарочно на это сделанную, и звонить перестанут». Для трудников, которые работали в лесу, в поле, полагались щи, каша с маслом, рыба, рыбники, молоко. К ужину — щи, молоко.

По сведениям известного выговского морехода Аммоса Корнилова сына Валютина, промысловики брали с собой в дорогу ржаную муку, крупы (овсяную, просо), толокно, горох, постное масло, творог, мясо (оленину, медвежатину), ягоды морошки (помогали от цинги), сосновые шишки, лечебные травы (издавна в этих местах собирали исландский мох, можжевельник и можжевеловые ягоды).

Для больных, находящихся в больнице, кушанья полагались «помягче и послаще». Олонецкий губернатор Г.Р. Державин, побывавший в Выговском общежительстве во время путешествия по губернии, писал о том, что в богадельне «дряхлые старики и старухи, глухие, немые, слепые, безногие и подверженные тяжким болезням лежат без призрения», им «не дают никаких лекарств и кормят хлебом и пустой кашицею».

Выговцы особо почитали тех, кто мог подолгу обходиться без пищи и сна, соловецких страдальцев, пустынножителей, отшельников (например, Еуфимия дивного, который «много лет в Соловецкой киновии богоугодным житием препроводи», никогда не вкушал ни млека, ни сыра, ни рыбы — «единым сухоядением довляеше»). Пост и бдение считались подвигом духа. В своей полнотe, по общепринятым канонам, этот подвиг был доступен только избранным и доставлял им всеобщее уважение и преклонение.

Лечебные травы

Выговцы имели в своей библиотеке травники, лечебники, книги «Акос или Врачевание», которые переписывались и активно распространялись по всему Северу. Одна из рукописей «Дознание желающих о травах, целящих болезни», датированная 1767 г., содержала сведения о различных травах. Так, для лечения выговцы использовали травы пострел боровой и полевой («пить с капустой, и голос вельми будет ясен, что груба»), «лазорь» (росла в березняке и помогала от любой болезни, рекомендовалось пить в молоке или в меду), скопидон и копус (от порчи), «рябинка» (парить с хмелем, девясилом и крапивой и пить для того, чтобы были «очи светлы и голос велик»).

Были травы, которые употребляли для разных надобностей. Так, траву «царские очи», помогавшую от всяких болезней, рекомендовалось носить с собой, так как считалось, что она приносит удачу: «в пути с нею добро», «на бой пойдешь, супостатов одолеешь», охотникам она поможет «много птиц уловить» и пр.

Запреты и ограничения

В «Уложении братьев Денисовых» осуждалась всяческая дополнительная пища вроде «пирожных, политушных», «пирогов и пристряпок, наливных и сковрадных», масла в кашу сверх меры, а также не рекомендовалось есть сметану, пряники с патокой, золочёные яйца на Пасху. Ограничивалось также употребление репы, ягод и грибов.

Оговаривалось и то, что «сметану, масло и ягоды» держать надо было в «своем сосуде». Запрещалось самовольно отлучаться летом за ягодами и собирать их не для братства, а только для себя. Сбор последних в лесу допускался в организованном порядке.

Общебратское душеспасительное установление предписывало не разводить кур. Позднее осуждали на Выге и употребление чая (самовар считался «адским брюхом»), картофеля («чёртовы яблоки»).

О посуде

В Уставе была специальная запись относительно чистоты посуды: «келарю крепко смотреть, чтобы сосуды во всех службах были чисты, а не заплесневелы и промзглые». Келарь должен следить за тем, чтобы посуду «чаще промывали и просушивали».

Формы посуды сложились ещё в Древней Руси и известны по описаниям, выговским иконам, картинкам. Так, в пекарнях на Выге имелись «бураки и коробки», в погребах — бочки и чаны. Ковши, братины, ендовы, корытца, ставцы долбили из берёзы, наростов. Из берёсты, корней плели бураки, туеса.

В трапезные на столы ставили ставцы, состоящие из 2 одинаковых чаш с убирающейся в них ложкой. Эта форма бытовала в старообрядческой среде долго. Она вошла и в поговорки: «Сколько ставцев, столько и старцев», «Идет старец, несёт ставец. В ставце взварец, в взварце перец. В перце смерть» и пр.

Оригинальными по оформлению были выговские туеса: небольшие по размеру, они были украшены сквозной резьбой в виде кругов и полукружий, с тиснением, подкладками из цветной бумаги и слюды. Образцы таких туесов, скорее предназначавшихся для продажи и подарков, имеются в ГИМе, музеях Карелии.

Выговские гостинцы

В источниках нередки упоминания о том, что с Выга отправляли дары знатным особам. Так, Петру Первому посылали оленей, птиц, быков (один раз посылали 60 оленей живых, второй — 66 оленей).

Андрей Борисов, настоятель Выговского общежйтельства в 1780— 1791 гг., автор «Жития Андрея Денисова», проповедей, полемических сочинений, в одном из писем к графу Александру Романовичу Воронцову упоминает о том, что весной 1790 г. с петербургским купцом Гутоевым графу были посланы «песцовый, дущетой мех и морошка». Морошка была вкусной питательной ягодой. Её в изобилии собирали в повенецких лесах, хранили в мочёном виде. Используется она и до сих пор.

Общежительство славилось своими маленькими круглыми булками из пшеничной муки, которые называли «даниловским хлебом» в честь основателя обители заонежанина Данилы Викулова. Эти булки развозились по всей России. По словам В.Н. Майнова, «чествуя святость Данилова, русский человек мог относиться с почтением и к простому белому хлебу, испечённому в священном месте, как почитает благословенный хлеб и Троицы-Сергия, Киева и других мест».

Влияние старообрядчества на питание крестьян края

Традиции старообрядчества сохранялись в Олонецкой губернии вплоть до начала XX в. и даже до Великой Отечественной войны, особенно ограничения и запрет на некоторые блюда. Это сказывалось в умеренности, воздержанности в еде и потреблении алкогольных напитков, в приверженности к старорусской кухне. Радикальные старообрядцы отказывались от чая, картофеля.

Писатель М.М. Пришвин, побывавший в крае в начале XX в., приводит в книге «В краю непуганых птиц» высказывание одного крестьянина о сказителе былин Рябинине: «Рябинка (Иван Трофимович Рябинин из д. Гарницы. — Т.М.) — старовер, вино не пьёт, не курит. Строго у него это. И от пищи тоже не отступает: что на какой день положено, то и ест, оттого он и памятлив... Когда его к государю возили, так что там наставлено было! Столы ломились. И его Рябинку с собой сажают, угощают. Он с ними сидит, беседует, а ничего не трогает, ни-ни».

ЛИТЕРАТУРА

  1. Абрамов Я. Выговские пионеры // Отечественные записки. 1884. № 3, 4.
  2. Архив князя Воронцова. Кн.30. М., 1884. С. 399.
  3. Барсов Е.В. Уложение братьев Денисовых // Памятная книжка Олонецкой губернии на 1868—1869 годы. Петрозаводск, 1869. С. 88, 91.
  4. Он же. Описание рукописей и книг, хранящихся в Выголексинской библиотеке. СПб., 1874. С. 52—53.
  5. Бацер М.И. Некоторые черты социально-экономической истории Выгореции // Старообрядчество: история, культура, современность: Тезисы. М., 1997. С. 155-157.
  6. Демкова Н.С. О начале Выговской пустыни: Малоизвестный документ из собрания Е.В. Барсова // Памятники литературы и общественной мысли эпохи феодализма. Новосибирск, 1985. С. 238.
  7. Державин Г.Р. «Поденная записка» // Эпштейн Е.М. Г.Р. Державин в Карелии. Петрозаводск, 1987. С. 103—104.
  8. Есипов Г. Раскольничьи дела 18-го столетия. СПб., 1861. С. 375.
  9. Майнов В. Поездка в Обонежье и Корелу. СПб., 1877. С. 207, 211.
  10. Он же. Мёртвый городок // Исторический вестник. 1880. № 11. С. 540.
  11. Дашков В.А. Описание Олонецкой губернии в историческом, статистическом и этнографическом отношениях. СПб., 1842.
  12. Куандыков Л.К. Идеология общежительства у старообрядцев-беспоповцев Выговского согласия в XVIII веке // Источники по истории общественного сознания и литературы периода феодализма. Новосибирск, 1992. С. 94—95.
  13. Он же. Развитие общежительского Устава в Выговском старообрядческой общине в первой трети XVIII века // Исследования по истории общественного сознания эпохи феодализма в России. Новосибирск, 1984. С. 54—55, 60.
  14. Логинов К. К. Материальная культура и производственно-бытовая магия русских Заонежья. СПб., 1993.
  15. Материалы по истории и изучению русского сектантства и раскола. Вып.1. СПб., 1903. С. 283.
  16. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры. Т.2. М., 1994. С. 19.
  17. Мошина Т.А. Из истории судостроения и промыслов Выговского старообрядческого обшежительства // Старообрядчество: история, культура, современность: Тезисы. М., 1997. С. 151—154.
  18. Она же. О берёзе в материальной и духовной жизни Выговского общежительства // Старообрядчество: история, культура, современность. Вып.6. М., 1998. С. 78.
  19. Нормы поведения и посты // О некоторых аспектах коммуникативной культуры старообрядцев // www.starover.religare.ru/article7092.html.
  20. Озерецковский Н.Я. Путешествие по озёрам Ладожскому и Онежскому. Петрозаводск, 1989. С. 175.
  21. Повесть об осаде Соловецкого монастыря // Памятники литературы древней Руси. XVII век. Книга первая. М., 1988. С. 157, 187.
  22. Пришвин М.М. В краю непуганых птиц. Петрозаводск, 1987.
  23. Путешествие по Северу России в 1791 году: Дневник П.И. Челищева. СПб., 1886. С. 22—25.
  24. Рыбников П.Н. Из путевых заметок. Данилово и Лекса // Памятная книжка Олонецкой губернии на 1867 год. Петрозаводск, 1867. С. 30— 45.
  25. Самолечение простого народа по травникам // Олонецкие губернские ведомости. 1884. № 40—46.
  26. Филиппов И. История Выговской старообрядческой пустыни. СПб., 1862. С. 107, 109, 136, 167, 206, 207, 293, 289, 240, 317.



Возврат к списку


Текст сообщения*
Защита от автоматических сообщений
 
 

Прямая речь

"Старообрядческий раскол, которому уже более 300 лет, является трагедией Русской Церкви… Мы сейчас должны задумываться не столько о том, кто был прав, и кто был виноват во всей этой трагической истории, сколько о том, как исцелить те раны, которые были нанесены в течение более трех веков существования в нашей Церкви раскола…"
Митрополит Волоколамский Иларион
Художник оформитель — Бирюков Д.В.     Web2b — создание сайта